Саша погиб 21 января 1991 года. Со дня его гибели и до 40 дней со мной в доме,в церкви,при похоронах,на кладбище,в гостях,всюду,где бы я ни находилась,происходили непонятные,невероятные и необъяснимые явления.

     В первые дни и ночи плакали половицы,которые до этого даже не скрипели. Плакали человеческим голосом,очень явно и чётко,словно жалея за оставленным здесь и потерянным прекрасным и неповторимым.

    На столах,тумбочках и шкафчиках,везде стояли цветы и часы. Цветы искусственные и живые,аккуратно обёрнутые в целофан.

   В минуты,когда прилетала душа Саши,целофан начинал потрескивать,тихо шурша,а часы трещать,словно кто-то ударял невидимыми крыльями по стеклу.

    Они трещали повсюду,где бы мне приходилось быть:дома,в Твери,в Крыму,у сестры,в Москве у дочери,даже в гостях.

    Длилось так почти три года.,постепенно угасая,становясь всё реже и тише,пока не прекратилось совсем.

    В Твери,где мы жили в большом доме,посреди комнаты с потолка свисала на длинном проводе без абажура одинокая лампочка.

    Когда прилетала душа Саши,на стенах комнаты,обклееных обоями,отпечатывалась тень облачка,удлинённого,продолговатого.

     Иногда оно было короткое,но,чаще всего узенькое и вытянутое,как лёгкая дымка тумана.

    По тому,как это облачко металось по комнате или спокойно плыло вдоль стен,я могла знать о настроении Саши.

    Иногда,оно отчаянно и быстро кружило по комнате,сделав несколько оборотов и исчезало.

    При этом,всегда усиленно и чётко трещал целофан на цветах,щёлкали часы.

     В моменты,когда облачко спокойно вплывало в квартиру,а я не видела никогда откуда и когда оно появлялось,наступала какая-то короткая пауза умиротворения и благоухания.

    Н а душе становилось легко и приятно,словно не было тех ужасных чёрных дней и потерь,словно рядом был мой любимый и ничего нас не разлучало.

     В такие минуты я не ощущала одиночества,горя утраты.Хотелось говорить с ним,беседовать,вроде он рядом,внимал мне и неслышно давал советы.

     Вскоре,после смерти Саши,появился в доме,невесть откуда взявшись,рыжий кот с тёмной полоской под носом,именно там,где были у мужа усы.

      Он ласкался ко мне,тёрся об ноги,пытался подлезть под руки,выпрашивая ласку.Быстро освоясь в доме,вёл себя уверенно и бесстрашно,как хозяин,сопровождая каждый мой шаг.

    Наигравшись и устав,шёл на диван и ложился именно на место Саши,всегда на его место. И сколько бы я его не прогоняла,он опять возвращался туда же и даже умудрялся залезть под одеяло,положив голову при этом на подушку.

    Сердце замирало от этой картины. С тем,что смирившись с его настойчивым посягательством на это родное место,я стала выгонять его только когда сама ложилась спать,отправляя его к себе в ноги.

     Обиженный кот,не мог смириться с таким неуважением. Спрыгнув с дивана,уходил на батарею,улёгшись сверху и свесив вниз лапы.

   И что удивительно,иногда,когда кот прыгал на стул возле стола,где всегда садился Саша,он как бы мягко приземлялся,словно на колени кому-то,нам невидимому,но,отлично определяемому котом.Затем вытягивался вверх,на уровне предполагаемого подбородка сидящего человека и начинал усиленно вдыхать воздух,словно обнюхивая чьи то невидимые губы и тут же спрыгивал и убегал.

     Вскоре он исчез,куда-то запропастился.Как неожиданно появился,так же загадочно и пропал.

    Потянулись долгие длинные дни одиночества.

       В один из таких дней ко мне пришла его сестра Галя со своей собакой-колли.Обычно спокойная и ласковая,она повела себя непредсказуемо.

     Войдя в дверь,зарычала,оскалилась.Подошла к вешалке,где висели Сашина шинель и китель,ощетинилась,шерсть на ней встала дыбом. Поджав хвост и выпучив глаза,начала яростно гавкать на шинель.Хотя очень добрая по натуре и характеру,она особенно любила Сашу. Он часто ласкал и подкармливал её с рук.

     Нам пришлось вывести её на улицу и отвести подальше от дома,лишь тогда она успокоилась.

      

    Из тёмного невежества бытия,прозревая,я получила полное подтверждение продолжения невидимой нам жизни и что,умирая,человек не исчезает,а просто переходит в другой мир,иного измерения,энергетического,нам не видимого.

   И упокаиваясь,многие говорят:  я ухожу к себе домой?! Туда,откуда мы все пришли!

    

   Меня поймут и получат облегчение люди,недавно потерявшие своих близких и нестерпимо отчаяно ищущих ответ на вопрос:встретятся ли они когда-нибудь вновь,проливая исцеляющий бальзам на истерзанную душу.